Духовный облик Великого полководца

Величайший полководец XVIII столетия Александр Васильевич Суворов (1730-1800), имевший титулы: Рымникский, светлейший князь Италийский, граф Российской и Римской империи, генералиссимус российских морских и сухопутных войск, фельдмаршал австрийских и сардинских войск, Сардинского королевства гранд и принц, награжденный за выдающиеся боевые заслуги высшими российскими и зарубежными орденами, был истинно православным, глубоко верующим христианином; отец солдатам и скромнейший человек, завещавший написать на своей надгробной плите всего три слова: «Здесь лежит Суворов».

Можно с уверенностью сказать, что мало найдется в мировой истории полководцев, у которых так сильно было бы развито духовно-нравственное начало, как у Суворова. В его вере в промысел Божий, в его милосердии, целомудрии и простоте таилась огромная сила. Об этом хорошо писали авторы биографии Суворова в дореволюционных изданиях, умалчивали в советских изданиях, уделяя больше внимания воинскому таланту Суворова, а сейчас наиболее полно и глубоко освещено духовно-нравственное начало личности Суворова в книге Марии Георгиевны Жуковой «Твой есмь аз Суворов», дочери продолжателя суворовских традиций великого русского полководца, маршала Г.К. Жукова.

В день празднования 100-летия со дня кончины Суворова, Александр Васильевич был назван «русским Архистратигом». Как святой Архистратиг Михаил – вождь воинства Небесного, так и Суворов – вождь воинства земного, всегда ставил на первое место веру в Бога, которая крепко связывала его с «витязями-офицерами» и «чудо-богатырями» — солдатами и помогала одерживать блестящие победы над врагами.

Суворов в святом крещении был наречен в честь святого благоверного князя Александра Невского, великого воина и дипломата, защитника Руси (память которого отмечается 23 ноября старого стиля). Мальчиком Суворов был хил и слаб, не отличался крепким здоровьем. Но еще ребенком Суворов любил читать книги о святых людях и о давних воинах, о сражениях и подвигах. По совету друга семьи Суворовых, старого генерала Ганнибала, отец Суворова Василий Иванович отдал юношу Александра рядовым в Семёновский полк. Находясь в полку, Суворов посещал кадетский корпус. Поступив в полк, Суворов одевался настоящим солдатом, учился с увлечением, изучал военные науки, закалял свое тело, укреплял здоровье, всегда молился Богу и был честен совестью, всякую обязанность или служебное требование исполнял с величайшей точностью.

Почти никаких подробностей о его службе в нижнем звании до нас не дошло, кроме одного случая, который он сам впоследствии рассказывал. Из числа военных занятий мирного времени караульная служба наиболее важна и исполняется почти без изменений в военное время. Поэтому строгое исполнение всех требований караульной службы есть непременное условие солдатского воспитания и образования. Именно в этом солдату Суворову

пришлось однажды выдержать испытание. Будучи в Петергофе в карауле, он стоял на часах у Монплезира. Императрица Елизавета Петровна проходила мимо, Суворов отдал ей честь. Государыня обратила на него внимание и спросила, как его зовут. Узнав, что он сын Василия Ивановича Суворова, хорошо известного ей, она достала серебряный рубль и хотела дать молодому Суворову. Он отказался взять, объяснив, что караульный устав запрещает часовому брать деньги. «Молодец, – сказала Государыня – знаешь службу. Как сменишься, так возьми». Рубль этот Суворов хранил всю жизнь.

Солдатская наука далась Суворову легко. Девять лет служил он в Семеновском полку в солдатском звании. Эти годы не прошли для него напрасно. Он полюбил солдат, а солдаты полюбили его. Суворов научился говорить их языком, и в дальнейшем мог просто и ясно объяснить военные премудрости самому непонятливому солдату. Он последовательно производился в капралы, подпрапорщики, сержанты, а в 1754 году был произведен в офицеры. Став офицером и поступив в Ингерманланский пехотный полк поручиком, Суворов старался и дальше не оставлять военные науки.

Суворов не хотел быть только ремесленником военного дела, хотя и ставил его выше всякого другого. Из предметов общего образования, история и литература стояли для него на первом месте. Литературные знаменитости последнего времени были ему хорошо известны, и он любил их цитировать при удобном случае. Он не только много читал, но и пробовал сам писать. Попав на войну, Суворов убедился, что солдат требуется обучать для войны иначе, не так как они были обучены в мирное время.

В 1763 году 33-летний Суворов, уже полковник, стал командовать Суздальским пехотным полком. Солдаты тогда служили в полку всю жизнь. Молодыми рекрутами поступали они на военную службу, а уходили седыми стариками. При полку было много солдатских и дворянских детей, которые ничему не обучались. Суворов живо принялся воспитывать свой полк. Он выстроил здание и открыл в нем две школы – для дворянских и солдатских детей, разделил их на классы и сам преподавал арифметику, Закон Божий, сам составил молитвенник для детей и краткий катехизис.

В 1764 году, будучи командиром Суздальского пехотного полка, Суворов основал и построил в Новой Ладоге деревянную церковь во имя святых апостолов Петра и Павла, которая с тех пор называлась Суворовской. Суворов сам лично носил бревна для этой церкви и вырезал для неё деревянный крест. Будучи командиром Кубанского корпуса, строил крепости на Кубани, и по личному распоряжению Суворова в 1778 году была построена церковь в Ейском укреплении, в которой он любил молиться. С именем Суворова связана закладка Екатеринодара, и укрепление России на кубанских землях.

Суворов ненавидел праздность, а постоянный труд и молитву он считал непременным условием достижения высших требований службы. Непобедимость суворовских “чудо-богатырей” заключалась в

натренированности тела к любым тяжким испытаниям и в высокой духовно-нравственной силе их духа. Суворов сам отличался высоконравственной жизнью; милосердие, благотворительность, правдолюбие, целомудрие были добродетелями, украшавшими его. Строгую нравственность Суворов считал обязанностью христианина-воина. Суворов сам регулярно прибегал к церковным таинствам, молился, проезжая мимо церкви, клал земные поклоны перед образами, строго держал посты, крестился, входя в комнату, садясь за стол. Суворов начинал и заканчивал день молитвой. Перед обедом адъютант его читал «Отче наш» и каждый из гостей должен был отвечать «Аминь». Особую ревность Суворов имел к церковной службе, сам читал Апостола и пел в церковном хоре. Благочестие его проявлялось в постоянных заботах по содержанию старых и сооруженнию новых церквей. Твердая вера в Бога, крепкая на Него надежда, усердная молитва, низводя невидимо помощь Божию, видимым образом сказывается в подъеме духа армии, в мужестве и энергии. Знали это предки и говорили: «Кто боится Бога, тот неприятеля не боится».

В самом деле, человек верующий, всецело преданный Промыслу Божию, терпеливо переносит все лишения и испытания, спокойно и смело идет навстречу всякой опасности. Для него не страшна смерть. «За веру святую, за царя-батюшку, за землю родную положу жизнь и душу: на то давал присягу», — в простоте сердца рассуждает русский воин и безбоязненно вступает в бой с неприятелем. Он знает, что за смерть на поле боя ему уготовано Царствие Небесное, ибо «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» (Евангелие).

Все одержанные в прежние времена победы русских войск над врагами, в несколько раз сильнейшими и более к войне подготовленными, сопровождались великим подъемом религиозного чувства воинов. Помощь Божия, снисканная благочестием наших предков, венчала их победой. Суворов, как никто, сознавал это. Он говорил: «Безверное войско учить — что перегорелое железо точить». Молитвой он всегда подготавливал войска к битве и одерживал блистательные победы. В своем завещании потомству Суворов пишет: «Все начинайте с благословения Божия и до издыхания будьте верны Государю и Отечеству». «Помилуй Бог!» было обычным восклицанием Суворова. Соратников своих, Багратиона и других, Александр Васильевич приветствовал: «Бог на помощь!» На что они обыкновенно отвечали: «Помилуй нас Бог!» или «Господи, помилуй!»

Его «Тетрадь капральских бесед» начиналась советом: «Молись Богу, от него победа!», а далее проводились обязательные для каждого воина молитвы: «Пресвятая Богородице, спаси нас!», «Святителю отче Николае Чудотворче, моли Бога о нас!» и пояснялось так: «Без сей молитвы оружия не обнажай, ружья не заряжай, ничего не начинай!» Плодотворность этого совета особенно выразилась в итальянскую компанию, где на семьдесят пять убитых врагов приходился убитым только один русский солдат. Более того, солдаты, которые имели несгибаемую веру и молились, оставались невредимы и даже не имели обморожений во время перехода через Альпы, те же, которые такой

веры не имели, отмораживали и руки, и ноги. О таких Суворов говорил: «Они Богу неугодны…» В «Тетради капральских бесед» говорится: «Короток взмах сабли, короток и штык, а врагу смерть. Божия же помощь быстрее мысли воину доблестному; посему просящего в бою пощады – помилуй, кто мститель – тот разбойник, а разбойникам Бог не помощник!»

Как понимал Суворов воинскую присягу? Нынешнее объяснение присяги говорит, что присяга есть клятва и кажется поэтому слабодушным только «цепью», приковывающей их насильно к исполнению долга. Суворовское же объяснение присяги говорило прямо к сердцу: «Один десятерых своей силой не одолеешь, помощь Божия нужна! Она в присяге: будешь богатырь в бою, хоть овцой в дому; а овцой в дому так и останешься, чтобы не возгордился…»

Такое истолкование присяги, как завета с Богом, ободряла слабодушных, которые познавали, что в бою получат и храбрость, и силу от Господа. Суворов был непоколебим в своем уповании на Бога. В этом следует искать источник его гениальности, как полководца. Озарение свыше и сила Господа воинству дарованы были душе «ведущей воскликновение». Например, при Треббии, в решающий момент, когда никакая тактика не помогала, Суворов, спрыгнув с лошади, пал ниц на землю и в молении к Богу пробыл в таком положении несколько минут, потом озаренно отдал такие приказания, что русские войска победили…

Протоиерей Виталий Ковалев